Продолжаем проект «Закрытый город». В этот раз мы заехали в военный городок Житковичи-1, который ракетные войска стратегического назначения покинули лишь к концу 1996 года. Впрочем, о переходе «на гражданку» здесь сожалеют только военные пенсионеры: «раньше наших „SS-25“ американцы как огня боялись». Остальная часть городка приспособилась к мирной жизни и их больше волнуют проблемы капремонта в подъездах, нежели геополитика. Теперь это мирный город.
Содержание статьи
От «Пионера» до «Тополя»
История военного городка Житковичи-1 в одноименном райцентре Гомельской области начинается в марте 1921 года — здесь был сформирован пограничный отряд, охранявший участок советско-польской границы. После войны тут стояла 47-ая гаубичная артиллерийская бригада.
До появления ракетчиков, военный городок представлял собой печальное зрелище: болото, грязь, довоенные деревянные постройки, несколько кирпичных казарм. Хотя в условиях послевоенного времени на такое было грех жаловаться.
А 1 сентября 1961 года на боевое дежурство заступили «стратеги» — 369-й ракетный полк РВСН (Ракетные войска стратегического назначения). Военный городок обнесли бетонным забором и закрыли для гражданских. Саму часть засекретили.
Сперва на вооружении части состояли ракетные комплексы Р-12, затем их сменили «Пионеры». Про эти системы мы уже рассказывали в наших предыдущих поездках, поэтому перейдем к самому совершенному и разрушительному оружию, которое тщательно охранялось в этом военном городке — ПГРК «Тополь», в войсках НАТО он получил обозначение SS-25 Sickle B («Серп»).
«Тополь» на параде. Фото: wikipedia.org
Это новый мобильный грунтовой комплекс, равных которому не было. Он был вооружен трехступенчатой твердотопливной межконтинентальной баллистической ракетой, способной поражать объекты противника вплоть до территории США.
Ракету комплекса можно пускать из любой точки маршрута боевого патрулирования. Время подготовки к старту — около двух минут.
Работать с этим оружием довелось старшему прапорщику Михаилу Журавлевичу, который прослужил в 369-ом ракетному полку до самого его расформирования.
— Перевооружаться на «Тополя» мы начали в 1989 году, перед этим полгода учились на новую установку на полигоне в Плисецке. Конечно, противнику было известно, что в Житковичах находятся эти ракеты. Но вот где они будут во время боевой готовности — не знал никто, кроме высших офицеров полка и Генштаба в Москве.
Американцы боялись этой ракеты. При дальности 10 500 км она легко долетала до США, боезаряд головной части был в 50 раз мощнее бомбы, сброшенной на Хиросиму. Хотя сам комплекс и весил 106 тонн, он мог свободно передвигаться по лесным дорогам развивая скорость до 40 км/ч.
В любое время суток на посту находилась дежурная смена, которая по команде могла осуществить пуск ракеты в течении пяти минут.
— На позиции дежурили в кунгах, смонтированных на шасси МАЗ-543А и МАЗ-543М. Там находилось все необходимое оборудование: системы жизнеобеспечения, автономные агрегаты питания, антенные устройства и средства боевого охранения. Специализированные варианты таких машин создавали для каждой ракетной системы и конкретного применения. В случае дня «Ч» на пост командира дежурной смены (КДС) приходило зашифрованное сообщение с кодом запуска. Дальше КДС, оператор и связист должны были одновременно повернуть три ключа — аналог красной кнопки из фильма — и ракета стартовала. Благодаря тому, что такие командные пункты были мобильными, уничтожить их было непросто.
«Тополя» на марше. Фото: wikipedia.org
— Ракета закидывала боевую часть на орбиту, где та могла некоторое время барражировать, пока не получит команду атаковать определенную цель, — рассказывает Михаил Журавлевич. — Мощная была система, могла развернуться автоматически, без участия экипажа, да и привязка по местности ей была не нужна, как «Пионеру». Если бы эти ракеты не вывели, американцы бы с нами и сейчас разговаривали на «вы».
Режим секретности
Охрана ракет, по словам Михаила Ивановича, была поставлена серьезно. Сразу за военным городком, куда уже не мог пройти посторонний человек, располагалась сама часть, а в ней — несколько периметров охраны. Перемещаться между ними можно было только при наличие специального пропуска.
— Боксы, где стояли ракетные установки были обнесены забором и электрическим заграждением (сетка «П-100», работала в трех режимах: 765, 1500 и 3000 вольт) пройти через которое можно было только по охраняемому подземному ходу. Чтобы попасть в эту зону нужно было на посту получить особый вкладыш в пропуск. Без него, даже если тебя знали в лицо — не пропускали. Помню, очень торопился на дежурство, забыл пропуск, начальником караула стоял мой сосед по лестничной площадке, я ему говорю: пропусти, тороплюсь, пропуск дома оставил, так тот даже пистолет на меня наставил и пройти не дал.
Машина боевого дежурства с вместительным обитаемым кузовом на шасси МАЗ-543М. Фото: www.kolesa.ru
Сетка П-100 была опасным препятствием и убивала уже на дистанции семь метров, поэтому подходить к ней близко строго запрещалось.
— На моей службе был смертельный случай — погиб сержант Баранов. Он сам эту сетку и обслуживал, поэтому с нюансами был знаком, но его подвела лень. Отключив напряжение, он решил срезать путь и не воспользовался подземным ходом. В это время начальник караула, заметив, что заграждение обесточено, снова включил его. Сержанта убило мгновенно в нескольких метрах от заграждения. Трагедия стала показательной: на плацу выстроили весь полк и пронесли перед строем тело на носилках: показывая, что бывает при нарушении инструкций. Покойный выглядел страшно: руки сильно обгорели — заграждение не замыкает от тела и оно продолжает работать, обугливая ткани.
Случайному человеку до этих позиций дойти было нереально — о появлении чужака на территории, прилегающей к части караулу сообщала система сигнализации на фотоэлементах. Она срабатывала, и на грибников, и на животных. Но солдаты в любом случае отрабатывали тревогу.
Мирный городок
Сейчас жилая часть ракетного полка называется микрорайон «Городок». Здесь всего одна улица названая в честь военного деятеля Суслова и 10 жилых домов. В лучшие годы здесь жило около двух тысяч человек: офицеров и их семей, теперь и тысячи не будет.
Там, где раньше стояло КПП с массивными откатными воротами, мирно мигает вывеска магазина. Въезд свободный. Из всех военных городков, которые мы уже посетили, этот выделяется ухоженностью — новый асфальт, свежая краска на фасадах. Как нам объяснили, городок преобразился после республиканских «Дожинок». До этого было гораздо хуже.
— Как только полк ушел, заниматься ремонтами в городке стало некому, — говорит местная жительница Ольга. — Асфальт на улице был весь в выбоинах, уличное освещение не работало. Даже люки канализационные на металлом снесли. В прошлом году начали все ремонтировать, перекладывать сети, ставить фонари. Несколько старых домов даже на капремонт поставили. Правда, у жителей этих двухэтажек были серьезные претензии к качеству работ: меняли крышу в дождь и снег, квартиры позаливало…
Довоенные ДОСы
Капитальный ремонт делали в домах довоенной постройки. Они долгое время стояли без капремонта, старые инженерные коммуникации прогнили и требовали замены, канализационные стоки уходили в выгребные ямы практически под окна, протекали старые крыши. Теперь большинство проблем решено.
Военный городок
Но были у городка и другие времена. Ремонтами занимались армейские службы, порядок был образцовый. В городке была своя базовая школа на 200 учеников, детский садик. Прилавки магазинов военторга были заполнены дефицитными продуктами. Учитывая хорошую зарплату военных, семьи жили по советским меркам очень хорошо.
— Детей в городке было столько — не пройти, — рассказывает Михаил Журавлевич. — Для них у нас и садик, и школа свои были. Жилья, конечно, не всем хватало. Я начинал служить в полку в 1978 году и первое время жил в нашей гостинице. Позже получил комнату в трехкомнатной квартире в старом довоенном доме. С нами жили еще две семьи, кухня была общая. Потом и отдельную квартиру получил.
В военном городке осталась только одна ракета. Фото: Дарья Бурякина, TUT.BY
Городок был по периметру полностью обнесен бетонным забором, попасть в него можно только по пропускам через КПП. Когда в «гражданских» Житковичах в магазинах уже ничего не купить было, в нашем «военторге» все было. Люди к нам через забор лазили — чтобы в магазин попасть.
У нас был свой закрытый мир, в котором все друг друга знали, вместе праздновали, ходили в офицерский клуб. Там и танцы были, и кино показывали.
Но полк ушел, многие офицеры дослужили до пенсии уже в России. Школу закрыли — в ней теперь цех по производству окон ПВХ. Детский садик и вовсе снесли. Дети теперь ездят учиться на городском автобусе в центр Житковичей. Райповские магазины закрыли — теперь в городке только два частных продуктовых.
Здание офицерской столовой приглянулось частному бизнесу — там теперь кафе.
Офицерский клуб переименовали в Дом культуры. Он кстати, работает.
Напротив стояла солдатская казарма — она, кстати, была построена еще до войны. Некоторое время ее еще пытались использовать как жилье.
— В нее начали селить кого-попало, рассказывает Михаил. — Новые жильцы чуть ли не ежедневно устраивали пьянки, драки. Здесь даже милицейский пост разместили.
Офицерский клуб — ДК
Но в итоге всех выселили, а здание закрыли. А потом и вовсе взорвали. Теперь на ее месте только груды кирпичей, штукатурки и обгоревшего дерева.
Секретная часть
Это раньше на территорию военной части только птицы могли без пропуска попасть. Теперь же здесь профессиональный лицей, всем добро пожаловать.
Наш проводник говорит, что когда часть покинул последний военный, все оставшееся имущество передали городским властям. Без мародерства не обошлось, но его быстро пресекли.
— Мне довелось побывать в части в Петрикове — ее раньше нашей вывели. Так там через три дня уже все ценное вынесли, разломали. Вы ж представьте, сколько всего было — штабы, гаражи, учебка, склады, хозчасть. Все разнесли на кирпичи. У нас многое удалось сохранить и приспособить.
Теперь на территории части — учебный городок. Чем плохо — дети учатся, у них есть общежитие, спортивное поле. Учат здесь самым мирным профессиям в мире: трактористов, водителей, поваров, продавцов и лесников.
Ракетная часть занимала огромный кусок земли, и поддерживать все это наследие у лицея сил не хватит. Поэтому часть за стадионом выглядит уже по другому — остовы зданий, бункеры, гаражи, подсобки, хозчасть. В это трудно сейчас поверить, но раньше на этой огромной территории был идеальный порядок.
Один из самых интересных объектов — «американка». Так прозвали двухэтажное здание возле медчасти.
— Это гостиница, — объясняет Михаил. — Ее строили в конце 80-х для американцев, которые приезжали инспектировать как мы выполняем договор, который Горбачев подписал. Там для них все по высшему разряду устроили. Жаль, что его не сохранили.
Внутрь попасть не составило проблем — вход лишь частично заколочен. В интерьерах еще остались обои, белые потолки, паркетные полы, пара разбитых унитазов и какие-то тряпки.
Внутри этих огромных ангаров раньше обслуживалось самое грозное оружие СССР. Раньше они были отапливаемые, проемы закрывали огромные металлические двери. Именно в эти боксы заходили семиосные МАЗ-547 — 106-тонные махины для проведения регламентных работ. Все кабели, которые шли к специальному оборудованию для тестирования ядерных боевых частей (оно было расположено в соседнем здании), проходили под землей, по выложенному кирпичами желобу.
— Здесь стояла стерильная чистота, ни одной пылинки. Обслуживающих боеголовки военных специалистов называли «головастики». Они тут в тапочках ходили и белых халатах. Работали техники со специальным инструментом, который выдавался по описи и сдавался по описи. И не дай Бог недосчитаться какой-нибудь отвертки! Это же ядерное оружие, ошибки здесь исключались.
Источник: